Infected Mushroom: внутри производства их нового альбома
Infected Mushroom: внутри производства их нового альбома
Их считают новаторами в поджанре электронной музыки psy-trance. Однако, Erez Eisen и Amit “Duvdev” Duvedevani, которые больше известны как дуэт Infected Mushroom, не совсем согласны с такой классификацией. «Честно говоря, мы не видим себя совсем уж как psy-trance-коллектив» - говорит Эрез. «Я думаю, что Вы можете назвать нашу музыку электронным роком или чем-то вроде этого. Но, так или иначе, мы не думаем об этих вещах слишком много». Новый альбом группы, который вышел в середине сентября, имеет название Legend of the Black Shawarma (Perfecto, 2009). Он был записан в студии, находящейся в специально построенном помещении позади дома Эреза Айзена. Эрез говорит о новом CD: «Я думаю, что это немного более агрессивно. Отчасти, я сравниваю его с нашим предыдущим альбомом [Vicious Delicious, Reincarnate Music, 2007], потому что он очень разнообразен. В нём много очень разных песен. Но он более агрессивен и имеет больше песен, и некоторые песни даже похожи на хэви-метал».
Дуэт Infected Mushroom был сформирован Эрезом Айзеном и Амитом Дювидевани в Израиле в конце 90-х. Четыре года назад они переехали в район Лос-Анджелеса. Legend of the Black Shawarma – их восьмой совместный альбом. Эрез отвлёкся от своей повседневной деятельности и любезно согласился дать нам интервью (журналу Electronic Musicians).
В турах Вы используете полную группу музыкантов. Но когда работаете в студии – это только Вы и Амит, правильно?
Да, только мы.
Какова роль каждого в процессе производства?
В основном – одинакова. Каждый из нас знает, как делать всё. Но мне, например, больше нравится играть со звуком и подобными ему вещами. Амит приносит в студию вокал и тексты. Он поёт. Я люблю строить звук и «щипать» прочие вещи.
Расскажите о происхождении группы. Вы оба из Израиля?
Да. Мы оба жили в районе Хайфы.
Какая музыка Вас там окружала?
Когда мы начинали, мы были прекрасными и молодыми. Мы слушали много хэви-металла, поэтому меня окружал, главным образом, тяжёлый рок. Моему партнёру нравилась музыка в стиле гоа и подобная ему. Он был реально погружён в слушание музыки, я же, сначала, был больше увлечён компьютерами. Я думал: «Как я могу делать музыку только лишь с одним компьютером?» У меня не было денег, чтобы вложиться в студию – у меня был только лишь компьютер. Таким образом, я начал с реально прикольной и очень старой программы, которая называлась Impulse Tracker.
Это что, секвенцер?
Это был секвенцер/сэмплер, базирующийся на воспроизведении WAV-файлов, с очень ограниченными возможностями. Но я сделал два альбома в этой программе. Я поговорил со своим партнёром и мы решили: «Давайте инвестируем немного денег и построим приличную студию». Мы взяли реально ужасный ди-джейский микшер Gemini, и тогда у нас появился первый Nord (G1). И мы использовали Steinberg Cubase XT – не помню какую версию.
Как группа получила свой успех?
Первый альбом никого не заинтересовал. Но, тем не менее, один парень слушал его, и он думал, что это круто. Он дал нам шанс. Затем был второй альбом, намного более успешный [Classical Mushroom, YoYo Records, 2000]. Это был очень коммерческий альбом, с сильным влиянием классической музыки. Такие вещи были не очень распространены в техно-музыке того времени, поскольку тогда она была очень «монофонична». Мы говорили, что такая музыка будет скучной для нас, поскольку мы оба изучали классику. Таким образом, мы вставляли в музыку некоторые характерные для классики ходы и гармонии, и делали более мелодичные линии. Вначале, все это ненавидели, но это обеспечило для нас шумный успех. Наш альбом стал золотым, и мы не ожидали этого…
Когда это было?
Это было восемь лет назад, думаю.
Как Вы получили свой опыт?
Только путём проб и ошибок. В нашей области было мало людей, кто мог бы чему-то нас научить, поэтому, пришлось до всего доходить самим. Мы купили некоторое оборудование (как Nord), играли на нём и одновременно учились.
Расскажите о Вашей студии.
Она рядом с моим домом. Мы построили её на заднем дворе.
Таким образом, это автономное здание?
Да.
В ней есть живая и контрольная комнаты?
Так точно. Мы построили её для своих нужд. У нас было много студий прежде, и мы спроектировали эту и организовали всё так, чтобы нам было в ней удобно работать. У нас вообще нет никакого микшера. У нас есть аудиоинтерфейсы Apogee (32 входа/32 выхода) и RME-32. В основном, мы используем их для маршрутизации сигналов на внешнее оборудование (и для возвратов с него). У нас есть несколько Moog’ов: если мы хотим послать сигнал на кольцевой модулятор или на что-то ещё, то просто организуем в Cubase обычный посыл. Внешнее оборудование у нас работает как плагины. Для нас очень легко делать запись таким путём.
Так Ваша DAW – это Cubase?
Да. Cubase 5. Мы знаем эту программу очень, очень хорошо. Мы начинали с неё.
На чём она работает: на PC или Mac?
PC.
Это не совсем обычно. Как мне кажется, большинство признанных артистов использует Mac.
Главным образом - в Штатах.
А что, в Израиле, большинство людей использует PC?
Там все используют PC.
В этом альбоме есть гитарные партии. Вы приглашали гитаристов?
Мы записывали их самостоятельно. У нас есть гитары, которые проходили через процессор эффектов Zoom.
Вы играете на гитарах?
Мы записывали их, но мы реально плохие гитаристы. В основном, мы делали следующее: записывали ноту за нотой (по отдельности), а потом склеивали всё вместе в Cubase. Для нас это звучит по-другому, не так, как если б это сыграл гитарист. Нет, мы приглашаем гитаристов, но делаем это редко. В этом альбоме настоящий гитарист играл только в одной песне.
Это «Herbert the Pervert»?
Точно. Но только в нескольких местах. Нам нравится такой звук, что Вы не можете сказать точно – настоящая это гитара или нет.
В одной из песен был звук, который похож на акустическую гитару, но не один в один. Это был сэмпл?
Это Вы о «Herbert the Pervert». Я думаю, что это был новый Yamaha Motif. И риф, который играет позже – это тоже не гитара, а синтезатор.
Ваши синтезаторы базируются на программном обеспечении или это аппаратные устройства? Или Вы используете обе технологии?
Мы используем, главным образом, аппаратные устройства. Я думаю, что Nord G2 – один из лучших. Мне действительно нравится его качество, и мы много его используем. Я не знаю много VST-плагинов, которые могли бы с ним сравниться. Я бы не сказал, что это «аналоговое качество», но это что-то совершенно другое. После прохождения через хороший предусилитель это приобретает особенно большое отличие.
Какие предусилители Вы используете?
У нас есть Avalon’ы и Neve 1073, у нас есть API и SSL. У нас есть некоторые вещи, о которых Вы вряд ли слышали – их производит израильская компания, и у них чудесные вещи. Они называются Lev Solutions.
У Вас есть предусилитель от них?
У нас есть предусилитель, который звучит просто удивительно. Он равен всем остальным нашим устройствам. В нём есть просто чудесный компрессор. Вы должны попробовать его.
Таким образом, у Вас очень много навесной обработки?
Да, много. У нас есть Eventide H8000. У нас есть Lexicon 960. Мы пропускаем материал через Sonic Core Scope (DSP-система). У Scope есть плагины Modular III и Adern FleXor. Все эти процессоры действительно уникальны и звучат они просто удивительно.
В песне «End of the Road» звучит искажённый синтезаторный риф. Вы не помните, что это было?
Этот риф исполнен на Roland V-Synth XT, который был подключен через Eventide. Таким образом, искажение – от Eventide, а основной звук – от V-Synth.
У Вас также есть модульный синтезатор Doepfer.
Эта система изготовлена по спецзаказу. Вы знаете компанию Analogue Haven? Мы дружим с ними, и они разработали эту систему специально для нас. Это очень фантастическая вещь и мы его любим.
Что в нём такого фантастического?
В нём не стоят типичные осцилляторы, которые идут с Doepfer. Они сказали, что это очень редкий вид осцилляторов… Я не могу объяснить словами – Вы должны услышать это сами.
В песне «Franks» присутствует реально крутой эффект. Это когда весь микс в одном месте был радикально фильтрован, а потом всё вернулось назад. Вы не помните, на чём это было сделано?
Я не уверен. Если не ошибаюсь, это был Nord G2. Мы пропустили звук через него и использовали свой собственный пресет.
Таким образом, Вы направляете звук через Nord и используете его как процессор.
Да.
Вы часто делаете такие вещи?
Да, часто, чтобы использовать некоторые действительно «большие» фильтры.
Какие другие эффекты Вы используете?
Мы используем многое от [Universal Audio] UAD. У нас есть почти все их эффекты. Последнее время мы используем Moog Filter (lowpass). Я думаю, он звучит чудесно. У нас есть также и оригинальная железка.
Вы используете эмуляции раритетных процессоров от UAD?
Да, они все удивительны. Я сравнивал реальный LA2A с плагином, и мне трудно было отыскать различие. Единственный способ отыскать различие – это задрать регулятор GAIN на максимум так, чтобы подавление пиков было тоже максимальным. Только так Вы сможете услышать разницу. В аналоге звук немного лучше – но кто использует такие настройки? Если Вы используете их как нормальный человек, то вряд ли заметите какое-либо различие.
Вы и сводите сами?
Да. И у нас много аргументов для этого.
Вам нравится сводить?
Да, но иногда мы слишком уж придирчивы к деталям.
Вы сводите в коробке?
Мы делаем это совершенно фантастическим способом. У нас есть RME AES-32, внутри которой имеется свой собственный 48-битовый микшер. Мы записываем только в формате 32 бита / 96 кГц. Затем мы подаём аналоговый звук на конвертер Prism Sound и делаем через него запись в формате 16 бит / 44,1кГц.
То есть, Вы записываете звук назад в компьютер.
Фактически, он записывается в другой компьютер. Мастеринг мы делаем в нём.
Я заметил в этом альбоме, что Вы используете много разнообразных «заикающихся» (stutter) эффектов. Как Вы получаете их?
Это довольно легко. Есть много способов, которыми Вы можете сделать это. Я предполагаю, что самый лёгкий путь – это экспортировать часть, к которой Вы хотите применить эффект. Скажем, мы экспортировали весь трек (два канала) и обработали его гейтом. Это MIDI-гейт.
Какой размер нот Вы используете? Тридцать вторые?
Это зависит от партии. Часто это 32-е, иногда – 16-е. Всё зависит от того, какой эффект Вы ищите. Вы можете экспортировать всю песню и обработать её целиком.
Таким образом, Вы фактически не режете вещи, а посылаете через эффект.
Иногда, в Cubase 5 это легче сделать путём разрезаний. Просто Alt+клик и всё порезано так, как Вам нужно. Потом мы делаем каждый удар (бит) короче. Потяните огибающую и всё будет сокращено более точно.
Какие Ваши дальнейшие планы? Я предполагаю, что Вы отправитесь в тур для продвижения нового диска?
Фактически, мы и так уже в туре. Но поскольку мы семейные люди и у нас есть дети, то мы пытаемся жить более или менее нормальной жизнью. Таким образом, мы пытаемся выступать только по уик-эндам. Два или три выступления в конце недели, а остальное время мы дома.
В какой стране Вы находите самых благодарных зрителей?
Мексика всегда была очень благосклонна к нам. Но я должен сказать, что и в Штатах за последние два года здорово поднялся интерес – и это чудесно. Я думаю, что такая музыка здесь является новой – люди только узнают её. Для них это более захватывающе, они открывают для себя новые вещи. Сейчас я думаю, что мне больше всего нравится играть в США.
Я предполагаю, что когда Вы играете вживую, то предпочитаете использовать аппаратные синтезаторы, а не виртуальные?
Для живого исполнения я использую только рэковый Yamaha Motif XS с контроллером Roland R-800. Мне действительно нравится его клавиатура.
Во время выступлений Вы же используете живых барабанщика и гитариста, правильно?
Да, а я играю на клавишных. У нас есть гитарист, он играет через Zoom G9.
Через усилитель?
Нет усилителей. Мне не нравится их звук.
У каждого из Вас есть индивидуальный мониторный микшер?
Да, у нас внутри-ушной Shure.
Таким образом, Вы можете держать громкость микса на разумном уровне.
Некоторые из нас делают так, а некоторые из нас – глухие (смеётся). Я работаю с низкой громкостью, и у каждого из нас в наушниках есть свой собственный микс. У нас есть цифровой микшер Yamaha 01V. Мы просто включаем микшер, одной кнопкой загружаем пресеты – и на 99% микс готов.
Значит, у Вас есть пресеты для каждой песни. А что относительно барабанов? У Вашего барабанщика есть регулярный комплект и микрофоны для подзвучки?
Раньше мы делали это. Но опять же, нам было трудно заставить их звучать так хорошо и чисто, как этого нам хотелось. Таким образом, мы пошли к Roland V-Drum. На сцене это немедленно стало звучать лучше, чем реальные барабаны. К примеру, когда Вы играете в клубе, то должны использовать на комплекте 4 или 5 микрофонов. Вам придётся эквализовать их, удаляя некоторые частоты, чтобы избежать обратной связи. И, в конце концов, вместо того, чтобы пытаться сделать хорошо звучащий комплект, Вы пытаетесь побороть обратную связь.
Наличие электронных барабанов означает, что Вы независимы от звука того зала, где работаете.
Конечно.
Нужно настроить в основном только вокал.
Да.
Вероятно, этот означает, что где бы Вы не играли, Ваш звук примерно везде одинаков.
Практически. Я очень счастлив, что мы нашли эту систему. Полчаса саундчека и всё готово.
Смотрите видеотур по студии Infected Mushroom:
http://emusician.com/videos/interviews/infected_mushroom_studio_tourpt1
Опубликовано в журнале «Electronic Musicians»
Перевод подготовил Бережной Вячеслав www.unisonrecords.ru
